Люди современного типа лучше неандертальцев кормили детей после отлучения от груди

При диабете необходимо тщательно контролировать уровень глюкозы в крови. Однако это сложная задача — лишь около трети людей с диабетом 2 типа удается поддерживать данный показатель в безопасном диапазоне. Авторы статьи в The Lancet создали модель, предназначенную для подбора оптимальной стратегии лечения.

Модель, исходно обученная на данных ряда клинических испытаний, предсказывает эффективность основных классов противодиабетических препаратов для конкретного пациента, чтобы выбрать среди них оптимальный. Этих классов пять: ингибиторы дипептидилпептидазы-4 (DPP-4), агонисты рецепторов глюкагоноподобного пептида-1 (GLP-1R), ингибиторы натрий-глюкозного котранспортера-2 (SGLT2), сульфонилмочевина и тиазолидиндионы. Предсказание опирается на девять показателей: возраст, пол, давность постановки диагноза (сколько лет пациент уже живет с диабетом), индекс массы тела (ИМТ), исходный уровень гликированного гемоглобина (HbA1c) в крови, содержание липопротеинов высокой плотности, общего холестерина, аланинаминотрансферазы (АЛТ), а также скорость клубочковой фильтрации (eGFR). Все количественные признаки измеряются на момент начала лечения.

Исследователи убедились, что модель достаточно точно предсказывает, как тот или иной класс препаратов снизит уровень гликированного гемоглобина за 12 месяцев лечения. Валидацию проводили на жителях Англии, страдающих диабетом 2 типа. Оказалось, что лекарства, классифицированные моделью как «оптимальные», впоследствии снижали уровень гликированного гемоглобина в крови примерно на 5 ммоль/моль сильнее, чем «неоптимальные». Также ученые пришли к неутешительному выводу: в Великобритании только 18% пациентов с диабетом 2 типа получают наиболее эффективный для них препарат, снижающий уровень глюкозы.

Известно, что умеренная или интенсивная физическая активность связана со снижением риска развития диабета 2 типа. Однако не все так просто. Исследование, опубликованное в American Journal of Preventive Medicine, показало, что ассоциация сохраняется только для физической активности в часы досуга.

В настоящее время рекомендации ВОЗ не различают физическую активность в рабочие часы и в часы досуга. Но исследование на датской когорте из 5866 работающих человек 30–60 лет показало, что интенсивная физическая активность на работе ассоциирована с более высоким риском развития диабета 2 типа, хотя связь и не была значимой. Умеренная или интенсивная физическая активность во время досуга значительно снижает риск развития диабета при любом уровне активности на работе. Малоподвижные занятия в свободное время, такие как просмотр телевизора или чтение, в сочетании с работой, требующей любой физической активности, в значительной степени связаны с повышенным риском развития диабета.

Почему даже после плотного обеда в желудке находится место для десерта? Авторы статьи в Science нашли возможный ответ — они установили, что в состоянии сытости избирательно активируется тяга к сладкому, и за это отвечают те же самые нейроны, которые передают сигнал о насыщении.

Несмотря на то, что чувство насыщения снижает общее потребление пищи, при нем зачастую повышается желание употреблять сладкие продукты, например, десерты. Основными регуляторами чувства сытости выступают проопиомеланокортиновые (POMC) нейроны в гипоталамусе, которые продуцируют меланокортины и через них снижают потребление пищи. В аркуатном ядре гипоталамуса ученые обнаружили особую группу таких нейронов, которые посылали проекции в таламус и, в отличие от большинства POMC-нейронов, выделяли β-эндорфин. Этот эндогенный опиоид стимулирует аппетит. Он избирательно ингибирует нейроны таламуса, экспрессирующие µ-опиоидные рецепторы, и тем самым стимулирует потребление сахара при общем чувстве сытости.

«Это осмысленно с эволюционной точки зрения: сахар редко встречается в природе, но быстро дает энергию. Мозг запрограммирован управлять потреблением сахара, когда тот доступен», — рассуждает руководитель исследования доктор Хеннинг Фенселау из Института исследований метаболизма Общества Макса Планка.

Обнаруженные нейроны сильно активировались при потреблении сахара, причем особенно выраженно — у сытых мышей. Ингибирование ß-эндорфинового сигнала, напротив, снижало у сытых мышей тягу к сладкому, причем на голодных мышей этот эффект не распространялся. Данные подтвердились и на людях — в эксперименте на добровольцах ученые обнаружили, что на сахар реагирует та же область человеческого мозга. Обнаруженный механизм может лечь в основу терапии ожирения.

«Эффект йо-йо» — циклическое изменение массы тела — существенно повышает риск развития заболеваний почек у людей с диабетом 1 типа. К такому выводу пришли французские ученые, которые ретроспективно проанализировали данные 1,4 тысяч пациентов с диабетом.

С многократным снижением и набором веса в течение нескольких лет сталкивается до 35% мужчин и до 55% женщин. Уже известно, что такие колебания веса повышают риск сердечно-сосудистых заболеваний, как среди здорового населения, так и у больных диабетом. Теперь же исследователи установили ассоциацию между болезнями почек и циклическими изменениями массы тела при диабете 1 типа. Они проанализировали, как связаны шесть показателей функции почек и выраженность колебаний веса при диабете. Средний период наблюдения за массой тела составил 6±2 года, за состоянием почек — 21±4 года.

Оказалось, что высокая вариабельность веса значимо коррелировала со снижением скорости клубочковой фильтрации (eGFR) на 40% (отношение рисков HR составило 1,25). Скорость снижения, достоверно связанная с сильными колебаниями веса, превышала 3 мл/мин/м² в год. Ассоциация затрагивала удвоение уровня креатинина в крови (HR 1,34) и риск развития третьей стадии хронической почечной недостаточности (HR 1,36). Полученные связи оставались статистически достоверными после внесения поправок на факторы риска заболеваний почек и применение нефропротекторов. Высокая вариабельность массы тела также ассоциировалась с альбуминурией, однако эта ассоциация не была значимой. При этом выявленные риски нарушения работы почек не зависели от самого индекса массы тела, а коррелировали именно с его изменениями.

Ранние исследования демонстрировали связь между здоровой диетой и замедлением старения. Но обычно они проводились на людях среднего и старшего возраста. В то же время у молодых людей 18–35 лет качество диеты часто падает, так как для этого периода характерны крупные жизненные перемены (начало самостоятельной жизни, работы, учебы, создание семьи или рождение ребенка). Финские ученые отследили влияние диеты на эпигенетические часы GrimAge и DunedinPACE в рамках близнецового исследования FinnTwin12 (n=826). GrimAge демонстрирует разницу между биологическим и хронологическим возрастом и указывает на ускорение старения, а DunedinPACE демонстрирует темп старения — среднюю скорость биологического старения на год хронологического старения.

Было выявлено шесть моделей питания: 1) высокий уровень фастфуда и низкий уровень фруктов и овощей, 2) диета с преобладанием растительной пищи, 3) следующая принципам здорового питания, 4) «западная» диета с нечастым употреблением рыбы, 5) «западная» диета с регулярным употреблением рыбы и 6) в среднем сбалансированная модель питания. Ускорение старения (GrimAge) было меньше у людей, питающихся в основном растительной пищей, учитывающих принципы здорового питания и питающихся сбалансированно, по сравнению с употребляющими фастфуд и мало фруктов и овощей; оно было выше у людей с «западной» диетой, нечасто употребляющих рыбу, по сравнению со сбалансированным питанием. Эти закономерности сохранялись, если учитывать пол, курение и потребление алкоголя. Но если учитывать индекс массы тела (ИМТ) и занятия спортом, то достоверной остается только разница между группой, употребляющей фастфуд, и группой со сбалансированным питанием.

Темпы старения (DunedinPACE) были медленнее у людей с преобладанием растительной пищи в диете по сравнению с теми, что ел много фастфуда или придерживается «западной» диеты и нечасто ел рыбу, после поправки на пол, курение и потребление алкоголя. Но эффект становился незначительным, если учесть ИМТ и занятия спортом. Размер эффекта, как правило, был меньше в парах монозиготных близнецов. Это говорит о том, что генетика, а не общая среда может частично объяснить наблюдаемые связи между диетой и биологическим старением.