Исследованы геномы носителей кобанской культуры

Кавказ, начиная с верхнего палеолита, был «мостом», через который происходили миграции людей между Азией и Европой. Климатические и географические условия в этом регионе способствовали зарождению уникальных древних культур. Одним из ярчайших феноменов позднего бронзового — раннего железного века стала кобанская культура, получившая название по селению Верхний Кобан в современной Северной Осетии, возле которого в XIX веке были обнаружены захоронения. Позднее могильники и поселения кобанской культуры находили на территории Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Северной и Южной Осетии, Чечни и Грузии. Представители кобанской культуры жили по обе стороны Главного Кавказского хребта с XIII по IV вв. до н.э. На северо-западе кобанцы соседствовали с меотами, на юге – с представителями колхидской культуры, на севере — с представителями срубной культуры, а в VIII—IV вв. до н.э. взаимодействовали со скифами и ранними сарматами.

Кобанцы развивали земледелие в Кисловодской котловине, включая террасирование, но экстенсивные методы землепользования и глобальное похолодание 800–600 гг. до н.э. заставили их мигрировать в соседние регионы. На территории современной Кабардино-Балкарии находится известный археологический памятник Заюково-3, где изучено 87 погребений кобанской культуры, датированных VII–IV вв. до н.э.; рядом с Кисловодской котловиной — Клин-Яр III. Генетическое исследование останков людей из этих могильников может подтвердить связи между ними, пролить свет на происхождение кобанцев и особенности их общества, а также их вклад в геномы современных народов Северного Кавказа.

До сих пор было опубликовано сравнительно мало работ о генетике людей кобанской культуры. Так, в 2020 году вышла статья российских исследователей, которые обнаружили у 11 человек из Клин-Яр III и Заюково-3 широкое разнообразие митохондриальных гаплогрупп. У мужчин встречалась гаплогруппа Y-хромосомы R1b, распространенная в древней Евразии, в том числе у древних киммерийских, скифских и сарматских кочевников, и гаплогруппа Y-хромосомы G2a, обнаруженная в ближневосточных и европейских неолитических культурах, а также у современных осетин, балкарцев, карачаевцев и сванов.

В новой работе исследователи из Европейского университета в Санкт-Петербурге, Института археологии РАН, НИЦ «Курчатовский институт» и других научных центров впервые провели анализ однонуклеотидных полиморфизмов (SNP) ядерного генома пяти представителей кобанской культуры. Четверо индивидов из Заюково-3 и один из Клин-Яр III входили в число тех, которые изучались в работе 2020 года. Также в исследование был включен представитель ранней аланской культуры (могильник «Братские 1-е Курганы» в Чеченской Республике, захоронения первой половины III — первой половины V в. н.э.).

Генетический материал извлекали из зубов в чистых помещениях Курчатовского института в 2019 году. Геномы были секвенированы с покрытием 0,034–0,292х. Для образца из Клин-Яра и одного образца из Заюково отмечены достаточно высокие уровни контаминации; эти образцы не были исключены из анализа, но авторы подчеркивают, что этот факт необходимо учитывать. Полученные данные по SNP сравнивали с опубликованными ранее геномными данными древних и современных жителей Северного Кавказа. С помощью анализа методом главных компонент (PCA), ADMIXTURE и статистического анализа f3 и f4 оценивались генетические связи между носителями кобанской культуры, другими древними кавказскими и степными народами и современными этническими группами.

Исследование показало тесную связь кобанцев с куро-аракской и майкопской культурами (кавказский бронзовый век), с одной стороны, и аланской культурой (железный век) — с другой стороны. Кроме того, был обнаружен значительный генетический вклад представителей степных кочевых народов — прежде всего, европейских скифов. Эти результаты подчеркивают роль носителей кобанской культуры как генетического «моста» между бронзовым и железным веками на Северном Кавказе и соответствуют современным представлениям о скифо-сарматском вкладе в происхождение аланов.

Отдельно обсуждается индивид из погребения 355 могильника Клин-Яра III. Могила этого 40–49 летнего человека имела ряд особенностей, необычных для кобанской культуры; высказывалось даже предположение, что он был «шаманом». Исследование подтвердило его генетическую связь с черноморскими скифами, тогда как четыре человека из Заюково-3 были более сходны с представителями аланской культуры, найденными на территории России. По антропометрическим данным этот человек ранее был идентифицирован как мужчина, и он лежал на правом боку, а не на левом, как подавляющее большинство мужчин из кобанских погребений Клин-Яра III. Однако низкая концентрация цинка в костной ткани указывала на малое количество белка в рационе, что характерно для кобанских женщин. Погребальный инвентарь также был скорее женским: бронзовая булавка, стеклянные бусы и т.п. Полногеномные данные, несмотря на контаминацию, позволяют уверенно утверждать, что этот индивид все-таки был женщиной.

Сравнительный анализ кобанцев и современных человеческих популяций выявил связь с кобанцами для кумыкских и лезгинских популяций. Кобанцы также сходны с амшенскими армянами и, возможно, имеют с ними общее происхождение.

Авторы проверили, нет ли среди исследованных индивидов кровных родственников. Такой удачи не случилось, но при небольшом размере выборки это неудивительно. Необходимы дополнительные исследования, чтобы оценить уровни локальной мобильности и особенности социальной структуры кобанцев.

На вопросы PCR.NEWS отвечает Артем Недолужко, руководитель лаборатории палеогеномики Европейского университета в Санкт-Петербурге.

Напомните, пожалуйста, как определяется пол человека при анализе древней ДНК? Почему при этом встречаются расхождения с палеоантропологическими данными?

Пол в нашей работе определяется по относительному покрытию геномными прочтениями половых хромосом (X и Y) к аутосомам (неполовые хромосомы). Расхождение палеоантропологического и генетического определения пола действительно встречается и связано как с плохой сохранностью антропологического материала, с одной стороны, так и с плохим покрытием генома и некачественной биоинформатической обработкой палеогеномных данных.

В конце статьи авторы выражают надежду на то, что будут проведены более обширные исследования людей кобанской культуры. Есть ли конкретные планы?

В настоящее время ряд групп, как в России, так и зарубежом работают с палеогенетическим материалом носителей кобанской и аланской культуры с территории нашей страны и стран Закавказья.