У европейских гуннов нашлись родственники среди азиатских хунну

Палеогенетическое исследование принесло новые факты об этническом происхождении гуннов, которое по сей день остается неясным. Гунны внезапно появились в Европе в 370-х годах, в начале Великого переселения народов. Они создали огромную, хотя и недолговечную империю, сумев частично подчинить и вытеснить несколько этнических групп, таких как аланы и готы, и положив начало серии миграций в Римскую империю.

Традиционно предками гуннов считаются кочевники хунну, основатели первой кочевой империи, которая в период своего расцвета (ок. 200 г. до н. э. — 100 г. н. э.) простиралась по всей Внутренней Азии, в регионах, соответствующих современным Монголии, Внутренней Монголии и Синьцзяну (Китай). В конце I века н. э. империя хунну распалась на враждующие государства, которые впоследствии были покорены сяньбэями и другими степными группами. Таким образом, с момента распада империи хунну и до появления гуннов в Европе прошло около 300 лет.

Точно неизвестно, существует ли этническая и (или) культурная преемственность между хунну и гуннами. Свидетельств пребывания гуннов в степях Евразии в период между концом империи хунну и появлением гуннов в Европе мало, и по письменным источникам преемственность между этими народами не прослеживается. Многие исследователи рассматривают европейских гуннов как расширяющийся конгломерат степных воинов смешанного происхождения, которые медленно продвигались на запад под влиянием различных факторов, включая экономические, климатические и экологические.

После падения империи гуннов восточная половина Карпатского бассейна стала частью Гепидского королевства (в 454 г. н.э. союз племен под предводительством гепидского короля Ардариха победил сыновей Аттиллы). Однако это не означало резкого перелома в материальной культуре. Археологические данные говорят о том, что в Гепидском королевстве там до некоторой степени сохранялось смешанное население гуннского периода.

Чтобы обнаружить возможные связи между Карпатским бассейном во время и после гуннского периода и популяциями, обитавшими в Центральной и Восточной Евразийской степи несколькими веками ранее, международная группа при участии исследователей из Института эволюционной антропологии Макса Планка (Лейпциг, Германия) проанализировала 35 недавно расшифрованных геномов из древних захоронений. Образцы происходили из двух регионов: из Казахстана III–IV вв. (12 образцов) и из Карпатского бассейна V-VI вв. (23 образца). Также авторы проанализировали ранее опубликованные геномы сотен людей, живших в период со II века до н. э. по VI век н. э. в монгольской степи, Центральной Азии и Карпатском бассейне Центральной Европы. Всего в анализ было включено 370 геномов, из которых 275 соответствовали критериям анализа сегментов идентичности по происхождению (IBD).

Особое внимание уделялось погребениям, характерным для гуннского периода, которые имели ярко выраженные «восточные» или «степные» черты: ориентация могилы «север-юг», а не «запад-восток», фрагменты скелетов лошадей или другого скота. Эти черты отличали их от погребений местного населения, находившегося под властью гуннов, и ассоциировались с самими гуннами (но также и с другими народами, пришедшими с востока).

В выборке выделили три группы по хронологическим и региональным критериям:

• 80 человек из Восточной Евразийской степи, связанных с хунну (209 год до н. э. — 98 год н. э.);

• 63 человека из Центральной Азии II-VI веков;

• 143 человека из Карпатского бассейна конца IV — конца VI века н. э.

Геномы из Восточной Азии (около I–VIII вв. н.э.) включили в анализ для сравнения.

Исследовало показало, что в группе Карпатского бассейна не слишком много людей азиатского происхождения. Однако небольшая группа людей, преимущественно из погребений восточного типа, имела предков из Северо-Восточной Азии. Авторы сообщают, что изучили в общей сложности 371 геномов V–VI вв. из Карпатского бассейна (из них 143 человека были включены в данное исследование), и в этой выборке только 26 человек (6%) имели признаки северо-восточноазиатского или степного происхождения. Восемь из десяти человек из захоронений восточного типа периода гуннов оказались в этой группе.

Различные количества восточноазиатской примеси в геномных профилях были широко распространены в степях Евразии, и это недостаточное основание для вывода о происхождении гуннов от хунну. Однако авторы этой работы смогли проследить прямые генетические линии между индивидами хунну и людьми из погребений восточного типа периода империи гуннов в Карпатском бассейне. Для этого использовался анализ идентичных по происхождению сегментов генома (IBD) —нуклеотидных последовательностей, унаследованных от общего предка, которые передавались без рекомбинации.

Как показал анализ IBD, у людей из Карпатского бассейна есть родственные связи с более ранними по времени хунну из степей Центральной и Восточной Евразии. Интересно, что эти родственные связи включали представителей элиты поздней империи хунну, а также человека из самой большой террасной гробницы хунну, когда-либо обнаруженной.

«Соблазнительно предположить, что существовало несколько элитных родов или «семей» хунну, которые руководили перемещениями на большие расстояния на протяжении поколений. (…) Другие правдоподобные интерпретации того, почему у представителей элиты больше связей по IBD, могут быть связаны с социальными практиками браков степных кланов или другими социальными условиями (например, более высокими ресурсами/качеством жизни), которые определяли более высокую вероятность иметь большее количество биологического потомства», — комментируют авторы.

Эти родственные связи с хунну включали и некоторых людей, похороненных в Евразии западнее бывших земель хунну. Одиночные захоронения к западу от Алтайских гор, куда хунну могли уйти после своего поражения, и в Северном Казахстане могут быть следами того же движения хунну/гуннов, которое достигло Европы в IV-V веках. При этом не было найдено общих сегментов в геномах людей из позднего хуннского контекста и кочевников II–VI веков н. э. из памятников Тянь-Шаня (которые также считаются гуннами).

Были выявлены и родственные связи внутри территориально-временных групп. В том числе среди хунну оказались близкие родственники, иногда захороненные в тысяче километров друг от друга, что говорит о большой мобильности этого народа

Таким образом, население империи гуннов в Европе было генетически неоднородным, но по крайней мере некоторые европейские гунны действительно произошли от хунну. Тем не менее как генетический анализ происхождения, так и археологические данные не говорят о присутствии в Европе значительного количества выходцев из восточных степей. ДНК и археологические данные свидетельствуют о «мозаичном происхождении» и о сложном процессе перемещений и взаимодействий народов, а не о массовой миграции, подчеркивает соавтор исследования Жофии Рач из Университета Этвёша Лоранда в Будапеште.

Эта работа продемонстрировала, «как передовые генетические исследования в сочетании с тщательным изучением археологического и исторического контекста могут разрешить многовековые споры о составе и происхождении популяций прошлого», добавил другой соавтор, Иоганнес Краузе из Института эволюционной антропологии Макса Планка.

У кельтских народов, живших на юге Англии в железном веке, были матрилокальные семьи