Борис Черняк: «Общество в целом сильно постареет, но это будет здоровая и бодрая старость»
Текст создан в рамках проекта «Завлабы»: редакция PCR.news задает вопросы руководителям лабораторий, отделов и научных групп. Что бы вы сделали, если бы были всемогущи? Как должен выглядеть идеальный мир через 50 лет? Что вам не дает покоя? Какому главному правилу вы можете научить начинающих исследователей? И так далее.
В последние годы возникла новая область науки — иммунометаболизм. Наша лаборатория занимается митохондриями, но не их функцией обеспечивать клетку энергией, а участием в передаче сигналов внутри клетки. Выяснилось, что некоторые продукты митохондриального метаболизма (сукцинат, итаконат), а также кислородные радикалы, которые вырабатывает митохондрия, могут регулировать деятельность иммунных клеток.
Митохондрии очень важны для нейтрофилов. Всегда считалось, что нейтрофил — маленькая клетка, митохондрий там очень мало, а кислородные радикалы, которыми они убивают микробов, вырабатывает фермент НАДФН-оксидаза. Оказалось, что НАДФН-оксидаза до поры до времени молчит — она находится в клетке в разобранном состоянии, а чтобы она собралась, митохондрии должны выработать свои кислородные радикалы. Как запал они оказываются критичны. Это наше собственное маленькое достижение, которым можно гордиться.
У нас есть средство, которое позволяет гасить митохондриальные радикалы и тем самым давить самые разные воспалительные реакции. Мы работаем с митохондриально-направленными антиоксидантам, которыми были созданы под руководством академика В.П. Скулачева. Эти антиоксиданты оказались мощными блокаторами воспалительной активации нейтрофилов и макрофагов. Они также защищают от воспалительного повреждения стенки сосудов. С их помощью мы сумели спасти мышей от гибели при остром системном воспалении, подобном сепсису. Перспективы открываются совершенно замечательные.
Глазные капли «Визомитин» на основе митохондриально-направленных антиоксидантов помогают при синдроме сухого глаза и уже продаются в аптеках. Очень большие силы были брошены на их разработку и проверку. Во-первых, потому, что в случае глазных капель нет проблем с биодоступностью. Во-вторых, они могут помочь при некоторых глазных болезнях, связанных с воспалением, которые вообще не умеют лечить. Капли успешно прошли и доклинические, и клинические испытания в России. Ведутся клинические испытания в Америке, надо надеяться, что через какое-то время они получат американское разрешение на применение. Тогда наступит счастливое и богатое время.
Люди не склонны верить в панацею. Когда мы начинаем рассказывать, что наши вещества помогают и при ишемии мозга, и при почечных заболеваниях, и при глазных болезнях, это вызывает естественный скепсис. На самом деле, очень может быть, что, занимаясь воспалением, мы обнаружили тот самый общий знаменатель, который объясняет эти бесчисленные эффекты. Кроме острого и локального воспаления есть еще низкое подпороговое хроническое общее воспаление. Есть основания думать, что даже при болезнях, которые не принято было связывать напрямую с воспалительными процессами, а также при старении вклад этого подпорогового воспалительного статуса очень важен.
Есть цель, которую мы почти не обсуждаем: вылечить все болезни. По крайней мере, те из них, которые имеют отношение к воспалению. Когда мы планируем эксперименты, мы об этом не говорим, но размышляем и мечтаем о большем.
Через 50 лет будут решены многие медицинские проблемы. Люди будут жить дольше, сохраняя активность и здоровье лет до ста. Общество значительно поумнеет и решит многие социальные и экономические проблемы. Великие умы рождаются и сегодня. Если у них будет дополнительно лет 30–40 здоровой активной жизни, это может принести замечательные плоды. Конечно, общество в целом сильно постареет, но если это будет здоровая и бодрая старость, то это только к лучшему. Это мечты, но помечтать можно.
Меня очень тревожит развитие нашей страны. Я пессимист и опасаюсь как медленного гниения, так и революционных потрясений. Никакой стабильности нет. Может быть, в рамках МКАД еще сохраняются какие-то иллюзии, а за ее пределами это становится очевидно. Мне кажется, что единственный шанс у нашей страны, да и у всего человечества, это развитие образования и культуры, а в частности, науки.
Чтобы сделать науку молодой и прекрасной, нужно многократно повысить стипендии аспирантам и пенсии научным сотрудникам. У нас довольно много молодежи, потому что мы в университете. Но есть институты, которые превратились в «дома престарелых». Я сам пенсионного возраста, поэтому вполне могу об этом рассуждать. Пожилые люди бывают очень разные. Есть такие, которые очень увлечены наукой и приносят много пользы. А есть те, кто ходят на работу только потому, что на пенсию не проживешь. У пожилых должен быть выбор. Если очень хочется заниматься наукой, не должно быть никаких запретов на это. Если больше интересно путешествовать и нянчить внуков, то не должно быть препятствий.